УДК 343.57

УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ОЦЕНКА ПРОВОКАЦИИ НЕЗАКОННОГО СБЫТА НАРКОТИЧЕСКИХ СРЕДСТВ И ПСИХОТРОПНЫХ ВЕЩЕСТВ

№14,

Юридические науки

Огневая Инна Валерьевна


Ключевые слова: ПРОВОКАЦИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ; НЕЗАКОННЫЙ ОБОРОТ НАРКОТИКОВ; ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНЫЕ МЕРОПРИЯТИЯ; ПРОБЛЕМЫ КВАЛИФИКАЦИИ; PROVOCATION CRIME; DRUG TRAFFICKING; OPERATIONAL-SEARCH ACTIVITIES; PROBLEMS OF QUALIFICATION.


Аннотация: В статье рассматривается понятие провокации преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ: проблемы уголовно-правовой квалификации, а также отграничение правомерных действий оперативных сотрудников от провокации преступления.

Противодействие преступлениям в сфере незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ является одной из актуальных проблем. Ситуация, связанная с незаконным распространением наркотиков, является сложной, сохраняется угроза для здоровья населения[1]. Одним из действенных правовых способов выявления и пресечения наркопреступлений является осуществление оперативно-розыскных мероприятий. Как правило, именно результаты таких мероприятий составляют доказательственную основу по уголовным делам о преступлениях, в сфере оборота наркотиков. Специалисты справедливо отмечают, что практика и законодательство пока не знает более эффективных методов борьбы с преступностью, чем оперативно-розыскная деятельность[2].

Однако при реализации данных мер возникают проблемы, связанные с тем, что сотрудники полиции иногда допускают провокацию человека на незаконный сбыт наркотиков, несмотря на то, что провокация преступления является незаконным методом ведения оперативно-розыскной деятельности. В соответствии с Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности» органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, запрещено использовать подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий, т.е. провоцировать совершение незаконного сбыта запрещенных средств. Поэтому возникает необходимость отграничения провокации от правомерного оперативно-розыскного мероприятия.

Провокация – «ситуация … когда сотрудники полиции … оказывают влияние на субъект с целью спровоцировать совершение правонарушения, которое не могло быть совершено в противном случае, с целью установить возможность совершения правонарушения и, таким образом, представить доказательства и начать уголовное преследование (решение Европейского Суда по правам человека от 5 февраля 2008 года по делу «Раманаускас против Литвы» (жалоба № 74420/01). Таким образом, под провокацией сбыта судам следует понимать подстрекательство, склонение в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий, направленных на передачу наркотических средств сотрудникам правоохранительных органов (или лицам, привлекаемым для проведения ОРМ)[3].

В теории оперативно-розыскной деятельности понятие «провокация» вызывает бурные споры и является понятием неоднозначным[4]. С одной стороны, провокацию рассматривают как явление негативное и недопустимое в деятельности правоохранительных органов, с другой – как необходимый и единственный способ уличения преступника в его противозаконной деятельности, общественно полезное действие[5].

Обязательным признаком субъективной стороны наркопреступления является вина. Применительно к незаконному сбыту наркотиков она имеет форму умысла[6]. Однако при провокации наркопреступления данный признак (вина) отсутствует. Соответственно отсутствует состав преступления и основание для привлечения лица к уголовной ответственности[7].

Проблема провокации связана с неурегулированностью пределов допустимого поведения оперативных сотрудников, выявляющих деятельность лиц, вовлеченных в преступную деятельность в сфере незаконного оборота наркотиков. В связи с этим необходимо отметить решение ЕСПЧ от 4 ноября 2010 года по делу «Банникова против Российской Федерации» (жалоба № 18757/06). В данном решении выделяется несколько критериев, которые можно использовать при проведении разграничения между провокацией и оперативно-розыскным мероприятием.

Во-первых, необходимо устанавливать наличие у оперативных сотрудников объективных подозрений в отношении лица. В данном случае подразумевается, что у право­охранительных органов еще до принятия решения об осуществлении в отношении конкретного лица оперативных мероприятий были объективные доказательства о том, что оно уже вовлече­но в преступную деятельность, и была существен­ная вероятность совершения преступления. Признаком существующей криминальной деятельности или намерения могут служить: явная осведомленность заявителя о действующих ценах на наркотики, его способность незамедлительно достать их, а также материальная выгода заявителя от сделки. Европейский Суд назвал данный критерий объективным подозрением.

Во-вторых, следует исследовать обстоятельства оперативного внедрения в механизм преступного поведения. Здесь необходимо установить, могло ли соответствующее преступление быть совершено без вмешательства оперативных сотрудников, а для этого следует изучить весь процесс «присоединения» закупщика к совершаемому деянию[8].

В-третьих, нужно определять, кем проводится оперативное мероприятие – частным лицо или «тайным агентом», поскольку Европейский Суд считает, что в ходе оперативных мероприятий, в которых участвует частное лицо, угроза подстрекательства со стороны полиции сведена к минимуму.

Одним из примеров внедрения указанных критериев ЕСПЧ в отечественную судебную прак­тику является при­говор Миллеровского районного суда Ростовской области от 29 марта 2011 года, по которому Т. был оправдан по об­винению в совершении преступления, предусмо­тренного ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 2 ст. 228.1 УК РФ.

Как усматривается из материалов уголовного дела, 27 сентября 2010 года оперативные работни­ки проводили ОРМ в отношении Т. в целях закупки гашишного масла, но фактически закупщик взял у подсудимого марихуану. Судом установлено, что на неоднократные предложения Н., выступавшего в роли покупате­ля при проведении проверочной закупки, о при­готовлении для него гашишного масла Т. ответил отказом.

Поскольку Т. отказался изготовить гашиш­ное масло, Н. стал выпрашивать у него марихуану. Т. лишь только показал Н., где лежит марихуана, и Н. ее взял. Учитывая указанные обстоятельства, суд пришел к выводу, что действия закупщика Н. явно побуж­дали подсудимого Т. к совершению противоправ­ных действий, поскольку Н. оказал в ходе общения с подсудимым определенное психологическое дав­ление на последнего, а потому действия закупщика в данном случае содержат признаки провокации.

Что же касается квалификации действий самих провокаторов, то в юридической литературе точки зрения специалистов по этому поводу не совпадают. Большинство авторов считает, что нужно рассматривать их деятельность в рамках института соучастия. По мнению В.Д. Иванов, в зависимости от характера деятельности провокатора его действия должны квалифицироваться по ч. 3 ст. 33 УК РФ и соответствующей статье Особенной части УК РФ при организации им преступления и по ч. 4 ст. 33 УК РФ – при подстрекательстве[9].

Подобная позиция содержалась в Определении Пленума Верховного суда СССР от 8 июня 1946 г. по делу Г., в соответствии с которым лицо, спровоцировавшее другое лицо на совершение преступления, хотя бы с целью его последующего изобличения, должно отвечать как за подстрекательство к совершению преступления[10].

Однако, в соответствии со статьей 32 УК РФ соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления. Следовательно, с вышеприведенной точкой зрения согласиться нельзя. В соучастии должен присутствовать единый умысел на совершение преступления, при провокации же преступления единство умысла провокатора и лица, в отношении которого осуществляется провокация, нет[11].

По мнению Б.В. Волженкина, суть провокации заключается в том, что провокатор сам возбуждает у другого лица намерение совершить преступление с целью последующего изобличения этого лица[12]. Умысел провокатора направлен на последующее изобличения лица, в отношении которого осуществляется провокация, но не на совершение преступления.

Таким образом, при провокации преступления фактически отсутствует единство умысла лица, её осуществляющего, и лица, в отношении которого осуществляется провокация, что исключает возможность квалификации действий провокатора в рамках института соучастия.

Необходимо также отметить проблему, связанную с отсутствием в УК РФ специальной нормы, предусматривающей ответственность за провокацию незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ. Вместе с тем, это не исключает уголовную ответственность за такие действия. В теории уголовного права предлагаются различные варианты квалификации провокации.

Например, А.А. Арутюнов предлагает ввести в УК РФ статью «Провокация преступления», где провокатор в зависимости от своих действий будет нести ответственность на общих основаниях как подстрекатель или организатор преступления[13]. Также С.В. Кугушевой было высказано предложение наряду с включением в особенную часть УК РФ нормы об уголовной ответственности за провокацию преступления и о дополнении ч. 1 ст. 61 УК РФ обстоятельством, смягчающим наказание лицу, совершившему преступление в результате провокации со стороны другого лица[14].

Ни с одним из данных предложений невозможно согласиться, так как в первом из них деятельность провокатора не может рассматриваться в рамках имеющегося в уголовном законе института соучастия. Что же касается второго случая, то получается, что провокатор будет нести уголовную ответственность только за провокацию преступления, а за преступление, совершенное в результате провокации, будет отвечать спровоцированное лицо.

Власова Е.А. предлагает дополнить УК РФ главой 7.1 «Провокация преступления» и исключить из него специальную норму о провокации взятки или коммерческого подкупа (ст. 304 УК РФ).


Список литературы

  1. Токманцев Д.В. Состояние наркопреступности в странах Таможенного союза: Беларуси, Казахстане и России // Вестник Сибирского юридического института ФСКН России. 2014. № 3. С. 33-39.
  2. Шматов, М.А. Теория оперативно-розыскной дея­тельности в системе уголовно-правовых наук / М.А. Шматов // Волгоград: изд-во Волгогр. акад. МВД России. – 2001. – С. 79.
  3. Обзор судебной практики по уголовным делам о преступлениях, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных, сильнодействующих и ядовитых веществ, утв. Президиумом ВС РФ 27 июня 2012 г. (http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/70097832/)
  4. Кондратьев, М.В. О провокации при проведении оперативно-розыскных мероприятий «Проверочная закупка» и «Оперативный эксперимент» / М.В. Кондратьев // Оперативник (сыщик). – 2015. – № 2. – С. 43.
  5. Радачинский, С.Н. Провокация как обстоятельство, исключающее преступность деяния / С.Н. Радачинский // Уголовное право. – 2009. – № 2. – С. 65-66.
  6. Токманцев Д.В. Алгоритм Квалификации наркопреступлений // Вестник Сибирского юридического института ФСКН России. 2015. № 1. С. 40-47.
  7. Токманцев Д.В. К вопросу о провокации незаконного оборота наркотических средств // Актуальные проблемы профилактики наркомании и противодействия правонарушениям в сфере легального и нелегального оборота наркотиков XV Международная научно-практическая конференция: материалы конференции; отв. ред. Д.Д. Невирко. 2012. С. 38-43.
  8. Мясников, В.В., Мясников, В.А. К вопросу о провокации преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ / В.В. Мясников, В.А. Мясников // Журнал «Философия права». – 2015. – № 5. – С. 72.
  9. Иванов, В.Д. Провокация или правомерная деятельность / В.Д. Иванов // Уголовное право. – 2001. – С. 16-18.
  10. Судебная практика Верховного Суда СССР. – М. – 1948. – С. 11.
  11. Власова, Е.А. Провокация преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ: проблемы уголовно-правовой квалификации / Е.А. Власова // Журнал «Вектор науки Тольяттинского государственного университета. Серия: юридические науки». – 2010. – № 3. – С. 42.
  12. Волженкин, Б. В. Допустима ли провокация в целях борьбы с коррупцией? / Б.В. Волженкин // Российская юстиция. – М.: Юрид. лит. – 2001. – № 5. – С. 43-45
  13. Арутюнов, А.А. Провокация преступления / А.А. Арутюнов // Российский следователь. – 2002. – № 8. – С. 33.
  14. Кугушева, С.В. Провокация преступления: проблемы уголовно-правовой квалификации / С.В. Кугушева // Российский следователь. – 2005. – № 10. – С. 25.