УДК 340.131.4

ГЕНЕЗИС ПОНИМАНИЯ ЗАКОННОСТИ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ТЕОРИИ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

№12,

Юридические науки


Овчинко Оксана Аркадьевна

Ключевые слова: ЗАКОННОСТЬ; БУРЖУАЗНАЯ ЗАКОННОСТЬ; СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ ЗАКОННОСТЬ; РЕВОЛЮЦИОННОЕ ПРАВОСОЗНАНИЕ; СОБЛЮДЕНИЕ И ИСПОЛНЕНИЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА; LEGALITY; BOURGEOIS LEGALITY; SOCIALIST LEGALITY; REVOLUTIONARY LEGAL CONSCIOUSNESS; COMPLIANCE AND ENFORCEMENT.

Аннотация: В статье рассматривается понимание термина «законность» и его социального и юридического значения в разрезе его исторического становления в российском праве.

Законность – одно из центральных понятий правоведения и всей юридической науки в целом. Законность – это принцип деятельности самого государства, его органов власти и правоохранительных структур. Как следствие – законность сама по себе представляет социальную ценность гражданского общества. [10] Однако и на сегодняшний день нет единого понятия законности, что во многом объясняется его политизированностью и идеологизированностью. Под законностью предлагается понимать принцип, идею, режим, состояние правовой жизни общества, метод осуществления власти и систему законов и подзаконных актов и т.д.

Представляет интерес, на наш взгляд, рассмотрение данного понятия в разрезе его исторического становления. Совершенно очевидно, что законность появляется там, где появляется закон и необходимость его соблюдения. Именно поэтому о появлении законности высказываются различные мнения – в любом обществе, где были закон и право, в феодальном обществе, в буржуазно-демократическом обществе, с появлением капиталистических отношений и т.д. Хоть и с натяжкой можно говорить, что понятие законности было известно даже римскому праву – фраза «dura lex, sed lex» (закон суров, но он закон) предполагает следование предписаниям закона во всех ситуациях и позволяет говорить о зарождении социального явления, которое позже получило наименование законности.

Появлению понятия «законность» в России способствовало образование прокуратуры как «ока государева» (Указ Петра I от 12 января 1722 г.), чьей задачей было «уничтожить или ослабить зло, проистекающее из беспорядков в делах, неправосудия, взяточничества и беззакония». Законность стала пониматься как выражение воли верхов, обеспечение на основании строгого соблюдения законов их интересов. [9, с. 65] При этом обеспечиваться исполнение законов должно было силой государства, как следствие – в России всегда были сильны карательные органы. Однако это не обеспечивала в государстве режима законности. «Полное неравенство перед судом, – писал А.И. Герцен, – убило в нем <человеке> всякое уважение к законности. Русский, какого бы звания он ни был, обходит или нарушает закон всюду, где можно это сделать безнаказанно; совершенно так же поступает и правительство». Яркое свидетельство тому – народные пословицы: что мне законы, коли судьи знакомы; пред Богом с правдой, а пред судьей с деньгами; земля любит навоз, лошадь овес, а судья принос.

По мнению Б.А. Кистяковского, «наша пресловутая законность сводилась к постоянным уверениям правительства, что оно стремится к строгой согласованности с законами всех действий органов власти» [3, с. 477], тогда как законность «предполагает строгий контроль и полную свободу критики всех действий власти, а для этого необходимо признание за личностью и обществом их неотъемлемых прав» [3, с. 478]. При этом «власть организуется при помощи самого народа» [4, с. 517] и именно «благодаря неотъемлемым правам и неприкосновенности личности государственная власть в правовом или конституционном государстве не только ограниченна, но и подзаконна» [3, с. 476].

В первые годы советской власти понятию законности не уделялось внимания, более того, П.И. Стучка – с 18 марта 1918 г. нарком юстиции РСФСР – писал, что в революционное переходное время, при отсутствии твердого писаного закона по всем вопросам, было бы лицемерно всюду ссылаться на законность, а закономерность действия лица следует рассматривать с точки зрения «справедливости большинства части трудового населения» [1, с. 68].

В целом же речь шла не о законности как таковой, а о революционной законности, «отцом» которой можно считать В.И. Ленина, разработавшего теоретические основы и принципы революционной (социалистической) законности в работе «О «двойном» подчинении и законности». Сущность революционной законности, по В.И. Ленину, – строгое соблюдение советских законов всеми государственными учреждениями, должностными лицами, общественными объединениями; все они должны проявлять заботу о защите прав и интересов трудящихся; обязанностью каждого гражданина также является строгое соблюдение законов и основанных на них подзаконных актов. За соблюдением законности должна была следить центральная прокурорская власть, работающая в самом непосредственном контакте и под близким наблюдением партии. Таким образом, основным гарантом законности, осуществляемой прокуратурой, выступала партия и законным было все, что одобрено партией.

При этом суды, адвокатура, прокуратура, как, впрочем, и милиция, должны были руководствоваться в первую очередь революционным правосознанием: «Местные суды решают дела именем Российской Республики и руководятся в своих решениях и приговорах законами свергнутых правительств лишь постольку, поскольку таковые не отменены революцией и не противоречат революционной совести и революционному правосознанию», при этом отмененными признавались «все законы, противоречащие декретам Центрального Исполнительного Комитета Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов и Рабочего и Крестьянского правительства, а также программам-минимум Российской социал-демократической рабочей партии и партии социалистов-революционеров» (Декрет о суде 22 ноября 1917 г.) – и это явно противоречило пониманию законности, указанному В.И. Лениным.

После XV съезда партии проблема законности и вовсе была забыта. Процитируем одну из реплик, звучавших на съезде: «Кроме буквы закона должно быть пролетарское революционное чутье…, а у них иногда закон выше всего» (выступление М.Ф. Шкирятова) Попытка Н.В. Крыленко оспорить это высказывание со ссылкой на В.И. Ленина о необходимости единого понимания законности была прервана репликой из зала: «Не делайте из этого фетиша» [17].

Законность долгое время ассоциировалась с органами прокуратуры, однако в целом марксистко-ленинскому подходу свойственен классовый подход к законности, что и породило в советской литературе понятия буржуазной и социалистической законности. Многие нарушения законности при социализме объявлялись результатом буржуазных и иных пережитков в сознании.

Теория государства и права советского периода оперировала понятием «социалистическая законность». Характерным было определение законности при увязывании ее с социалистическим обществом, обуславливании социалистическим экономическим базисом [9, с. 80]. Например: «Законность – это одна из закономерностей социалистической революции и социалистического строительства. Социалистическую законность можно определить как обусловленный социалистическим экономическим базисом, опирающийся на социалистическую демократию и право и связанный с социалистическим правосознанием режим точного и неуклонного исполнения законов всеми учреждениями, организациями, должностными лицами и гражданами» [12, с. 468-469]. Законность меняется вслед за сменой общественно-политического строя: «власть порывает со старой законностью и создает действительно соответствующую интересам трудящихся новую законность» [12, с. 469]. Причем законность как институт общественной жизни «обладает специфическими признаками, определяемыми государством и правом каждой страны» [12, с. 468-469]. «Социалистическая законность – это новый, высший исторический этап законности» [15, с. 399] – указывалось в другом учебнике по теории государства и права.

Точка зрения, согласно которой законность выступала категорией, обеспечивающей практическую реализацию в реальной действительности нормативных предписаний власти, господствовала в отечественной правовой науке длительное время. «Социалистическая законность, – это точное и неуклонное соблюдение юридических норм всеми субъектами права в процессе социалистического и коммунистического строительства» [14, с. 363].

Существовало множество определений законности, она трактовалась как принцип, режим или состояние, метод деятельности (руководства) органов государства, форма государственного руководства обществом, основа нормативной жизни общества, неотъемлемый элемент демократии, важнейшее звено правовой системы, требование строго соблюдать, исполнять и применять законы [2, с. 8-12]. Общим для всех концепций социалистической законности было понимание ее сущности как требования государства об исполнении законов и других норм права субъектами правовых отношений и (или) реализации этого требования указанными субъектами. Такая трактовка характерна для авторитарного государства, указывает В.В. Клочков. Она не ставит под сомнение законность любых, в том числе нарушающих права граждан, принятых законодателем нормативных актов. Здесь нет необходимости обосновывать законопроекты, анализировать законодательство «с точки зрения соответствия его потребностям правового регулирования общественных отношений». В итоге законность сводится к «правовой дисциплине» [5, с. 55].

Вместе с тем формальное понятие законности становилось теоретическим оправданием «узаконенного» произвола, его «теоретическим фасадом» [7, с. 17]. В литературе приводятся многочисленные примеры того, как официальные нормативные акты противоречили праву [6, с. 109; 11, с. 110].

С точки зрения исторического развития понимания законности нельзя не указать на существующую сегодня этапизацию: период перехода от капитализма к социализму – законность есть главнейший метод осуществления диктатуры рабочего класса, средство ограничения и подавления эксплуататорских масс; развитие социалистического демократизма – пролетарская законность перерастает в общенародную; законность третьего периода – этапа полной победы социализма – это «орудие строительства коммунизма» [12, с. 470-471]. Таким образом, законность как бы не имеет самостоятельной ценности, выступая орудием или средством достижения иных ценностей, как то осуществление социалистической революции или построение коммунизма.

Причем согласно советской концепции законность появлялась после появления законов и «сразу же получала ясно выраженную политическую окраску» [18, с. 235].

В постсоветское время определение законности (и сам термин «социалистическая законность») подвергалось справедливой критике, причем на уровне уже теоретического (методологического) подхода: невозможность выведения из «должного» (каковым понималось исходящее от государства право) – «сущего», режима реальной общественной жизни, реальности права, его осуществления в действительности [8, с. 351-352].

Был обозначен «системный кризис законности», отмечена потребность разработки общей теории законности.

Современная юридическая наука рассматривает законность в трех аспектах – социальном, юридическом и психологическом. Социальный аспект – требования общества к государству и праву, исполнение которых необходимо для его нормального функционирования и развития. Юридический аспект проявляется в правотворческой и правоприменительной деятельности, направленной на принятие и реализацию необходимых в конкретный исторический период развития общества правовых норм. Психологический аспект выражается в понимании и осознании людьми необходимости исполнять правовые предписания и в конкретных психологических переживаниях людей, связанных с правоприменительной деятельностью государства.

Сегодня сложный характер законности, требующий разностороннего и многопланового подхода, не оспаривается.

Наиболее общим и обоснованным представляется определение законности как принципа, метода и режима реализации норм права, содержащихся в законах и основанных на них подзаконных нормативных актах, всеми субъектами общественных отношений (государством, его органами, должностными лицами, общественными организациями, гражданами) [16, с. 389]. В результате деятельности указанных субъектов возникает такой режим общественной жизни, при котором большинство его участников соблюдают и исполняют нормативные правовые предписания.

Таким образом, законность в современной ее трактовке – это политико-правовое явление, характеризующее процесс совершенствования государственно-правовой формы организации общества и реализации идеи социальной справедливости путем строгого и неуклонного соблюдения и исполнения действующего законодательства, при котором общественная жизнь обеспечивается законами.

Список литературы

  1. Алексеев С.С. Общая теория права: в 2 т. – М., 1981. – Т.1. — 354 с.
  2. Вопленко Н.Н. Теоретические проблемы режима законности в применении норм социалистического права: автореф. дис. … докт. юрид. наук. – М., 1984. — 406 c.
  3. Кистяковский Б. Государство правовое и социалистическое // Вопросы философии и психологии. – М., 1906. — С. 469-507. [Электронный ресурс]. URL: http://relig-library.pstu.ru/modules.php?name=180.
  4. Кистяковский Б.А. Государственное право (общее и русское) : лекции Б.А. Кистяковского, читанные в Московском коммерческом институте в 1908/1909 академическом году. Редактированное автором издание [На правах рукописи]. – СПб., 1999. – 800 с.
  5. Клочков В.В. О методологии и методике изучения состояния законности // Проблемы теории законности, методологии и методики прокурорского надзора: сб. науч. тр. – М., 1994. — С. 53-62
  6. Лунеев В.В. Политическая преступность // Государство и право. – 1994. – № 7. — С. 89-101
  7. Макаров О.В. Соотношение права и государства // Государство и право. – 1995. – № 5. — С. 17-18.
  8. Нерсесянц В.С. Право и закон. – М., 1993. – 364 с.
  9. Раянов Ф.М., Минниахметов Р.Г., Пономарев Д.А. Право и законность в демократическом обществе. – М., 2004. – 200 с.
  10. Рябцев В.П., Гулягин А.Ю. Законность как предмет правоохранительной деятельности в сфере административной юрисдикции // Российская юстиция. – 2016. – № 10. — С. 2-7.
  11. Стецовский Ю.И. Концепция судебной реформы и проблемы конституционной законности в уголовном судопроизводстве // Государство и право. – 1993. – № 9. — С. 105-109.
  12. Теория государства и права / под ред. А.И.Денисова. – М., — 1972. — 531 c.
  13. Теория государства и права / под ред. А.И.Королева, Л.С.Явича. – Л., 1982. — 382 с.
  14. Теория государства и права / под ред. М.Н.Марченко. – М., 1987. — 336 c.
  15. Теория государства и права / под ред. А.М.Васильева. – М., 1977. — 471 с.
  16. Теория государства и права: курс лекций / под ред. Н.А. Катаева, В.В. Лазарева. – Уфа, 1994. — 478 с.
  17. Туманов В.А. О правовом нигилизме // Советское государство и право. – 1989. – № 10. — С. 20-27.
  18. Явич Л. Общая теория права. – Л., — 1976. — 285 с.