СООТНОШЕНИЕ ПУБЛИЧНЫХ И ЧАСТНЫХ ИНТЕРЕСОВ В НАЛОГОВЫХ ПРАВООТНОШЕНИЯХ

№4,

Юридические науки

Колабская Наталья Павловна

Ключевые слова: НАЛОГОВЫЕ ПРАВООТНОШЕНИЯ; ОТРАСЛЬ ПУБЛИЧНОГО ПРАВА; ЧАСТНЫЕ ИНТЕРЕСЫ; ИМПЕРАТИВНЫЙ МЕТОД РЕГУЛИРОВАНИЯ; БАЛАНС ПУБЛИЧНОГО И ЧАСТНОГО; НАЛОГОВАЯ ТАЙНА; РАСПРОСТРАНЕНИЕ ИНФОРМАЦИИ; ДИСПОЗИТИВНОСТЬ; TAX RELATIONS; PUBLIC LAW BRANCH; PRIVATE INTERESTS; IMPERATIVE REGULATION METHOD; BALANCE OF PUBLIC AND PRIVATE LAWS; TAX SECRET; DISSEMINATION OF INFORMATION; OPTIONALITY.

Аннотация: Несмотря на то, что налоговое право — отрасль публичного права, налоговые правоотношения являются воплощением принципа баланса публичных и частных интересов. В данной статье рассматривается возможность сохранения такого баланса законодателями и правоприменителями, предлагаются варианты наиболее эффективной реализации вышеуказанного принципа.

«Конституционная обязанность платить законно установленные налоги и сборы имеет публично – правовой, а не частноправовой (гражданско-правовой) характер. Ее реализация в соответствующих правоотношениях предполагает субординацию, властное подчинение одной стороны другой, а именно: налогоплательщику вменяется обязанность своевременно и в полном объеме уплатить суммы налога, а налоговому органу, действующему от имени государства, принадлежит полномочие обеспечить ее исполнение налогоплательщиком».[1] Именно так Конституционный Суд Российской Федерации охарактеризовал обязанность по уплате налогов и сборов, четко отграничив такие правоотношения от частноправовых.

Но могут ли существовать налоговые правоотношения без учета частных интересов? Содержит ли Налоговый Кодекс Российской Федерации положения, которые отражают такие интересы? Как реализуется баланс частного и публичного в налоговом законодательстве и в судебной практике?

Безусловно, с момента начала своего формирования как отрасли, налоговое право характеризуется как отрасль публичного права, с преобладанием императивного метода регулирования над диспозитивным, с явным господством интересов государства над частными. Эта традиция уходит корнями в римское право, которое исходило из того, что нормы публичного права должны быть соблюдаемы при любых условиях и не могут быть изменены отдельными лицами, поскольку частная автономия имеет свои пределы, очерченные публичным правом.[2]

Действительно, взимание безвозмездных и возмездных платежей- это древнейшая функция государства, осуществляемая с целью финансового обеспечения его деятельности. В связи с чем, публичные интересы достаточно удалены, более того, прямо противоположны интересам налогоплательщика, так как первые заинтересованы в формировании доходов государства за счет налогов и сборов, а налогоплательщик заинтересован в сохранении своих средств. Но активные перемены в экономике и социальной сфере, непрерывное развитие общества влекут за собой неотделимые изменения налогового законодательства, выражающиеся в проникновении частных принципов и подходов в публичное право. Таким образом, на современном этапе развития налогового законодательства, по своему существу и основаниям возникновения, налоговые правоотношения являются воплощением принципа баланса публичных и частных интересов, когда государство с одной стороны – реализует свою фискальную функцию, но с другой – учитывает интересы налогоплательщиков и плательщиков сборов.

Проявление баланса частных и публичных интересов впервые отразилось в решениях Верховного Суда США в конце 1930- х –начале 1940- х годов, что было вызвано тяжелым экономическим кризисом в стране, когда государство пыталось усилить контроль над экономикой, но в то же время необходимо было сохранять либеральные устои и ценности, развивать социальные программы, направленные на поддержку граждан.[3]

Но несмотря на то, что данный принцип начал функционировать в США еще в первой половине XX века, на территории Советского Союза балансирование публичных и частных интересов было невозможно, в связи с политикой государства того времени. Поэтому, о «частных» интересах в Российской Федерации говорить начали только в конце XX столетия, а диспозитивность как предоставленная государством заинтересованному лицу возможность автономного волеизъявления, раскрывающееся в том числе и в соотношение частных и публичных интересов, находит свое отражение в налоговом законодательстве и судебной практики лишь с нового тысячелетия.

Таким образом, публичные и частные интересы – достаточно важные правовые категории, от определения и характеристик которых зависит общее понимание состояния и тенденций развития налогового права. А неверное определение вышеупомянутых институтов может привести к негативным явлениям в законодательной и правоприменительной деятельности.

В современном налоговом законодательстве соотношение частного и публичного находит свое отражение во многих положениях. Так, очевидным примером сохранения справедливого баланса публичных и частных интересов в налоговых правоотношениях является положение Налогового Кодекса Российской Федерации о налоговой тайне.[4] В соответствии с которым, налоговые органы в процессе осуществления своей деятельности, обладают обширным объемом информации об имущественном состоянии налогоплательщика и плательщика сбора, распространение которой может нанести вред гражданам, частная жизнь которых является неприкосновенной и охраняемой государством, так и организациям, интересы которых могут быть нарушены в связи с распространением такой информации. Но, как налоговые органы, так и налогоплательщики злоупотребляют данным положением. Подтверждением этого является дело, в соответствии с которым налогоплательщик обратился в суд с заявлением о признании незаконным бездействия налогового органа, выразившегося в непредоставлении налогоплательщику возможности ознакомиться с материалами налоговой проверки. Налоговый орган, в свою очередь, мотивировал свои действия тем, что документы, на ознакомлении с которыми настаивает налогоплательщик, содержат налоговую тайну и их представление налогоплательщику повлечет нарушение запретов, установленных ст. 102 Налогового Кодекса Российской Федерации.[4] Суд удовлетворил требования истца и обязал налоговый орган ознакомить налогоплательщика с материалами налоговой проверки во время их рассмотрения, отклонив довод налогового органа о том, что Суд указал, что в соответствии с п. 2 ст. 102 Налогового Кодекса Российской Федерации налоговая тайна не подлежит разглашению налоговыми органами, за исключением случаев, предусмотренных федеральным законом, а право налогоплательщика на исследование документов, в том числе касающихся сведений о его контрагентах и послуживших основанием для составления акта налоговой проверки, предусмотрено п. 4 ст. 101 Налогового Кодекса Российской Федерации.[5]

Но решение в пользу налогового органа было вынесено в деле, когда учреждение обратилось в ИФНС с запросом о предоставлении сведений о наличии либо отсутствии задолженности по уплате налогов, сборов, страховых взносов, пеней и налоговых санкций у физического лица. ИФНС отказала в предоставлении запрашиваемой информации, сославшись на то, что такие сведения согласно ст. 102 Налогового Кодекса Российской Федерации составляют налоговую тайну. Суд, признавая действия ИФНС правомерными, указал на перечень сведений, не относящихся к налоговой тайне. При этом под формулировкой «сведения о нарушениях законодательства о налогах и сборах и мерах ответственности за эти нарушения» законодатель подразумевает только налоговые правонарушения, ответственность за которые предусмотрена в гл. 16 «Виды налоговых правонарушений и ответственность за их нарушение» НК РФ, так как за их совершение установлена налоговая ответственность. В связи с тем, что неисполнение налогоплательщиком обязанности по уплате налога в бюджет при отсутствии признаков налогового правонарушения не влечет применения к налогоплательщику мер налоговой ответственности, суд сделал вывод, что указанная информация имеет статус налоговой тайны, которая не подлежит разглашению.[6]

Но существуют прецеденты, когда баланс частных и публичных интересов не так очевиден. Тогда Конституционный Суд однозначно разрешает этот вопрос. Так, возможность налоговых органов самостоятельно производить зачет излишне уплаченной суммы налога не является нарушением баланса частных и публичных интересов, напротив, данная процедура позволяет оперативно удовлетворить имущественные притязания государства к налогоплательщику и способствует скорейшему исполнению его конституционных обязанностей.

Помимо этого, хотелось бы отметить, что порой, диспозитивность в налоговых правоотношениях негативно влияет на иные правоотношения. В связи со вступившими в силу изменениями в Налоговый Кодекс РФ и Трудовой Кодекс РФ в части запрета заемного труда, хотелось бы отметить следующее. Организации, оказывающие услуги по предоставлению персонала, работают по упрощенной системе налогообложения. Так, в соответствии с п.2 ст. 346.11 Налогового Кодекса, применение упрощенной системы налогообложения организациями предусматривает их освобождение от обязанности по уплате налога на прибыль организаций, налога на имущество организаций, не признаются налогоплательщиками налога на добавленную стоимость. В связи с тем, что в соответствии с Налоговым Кодексом в число расходов входят расходы на услуги по предоставлению работников сторонними организациями для участия в производственном процессе, управлении производством и (или) реализацией, многие работодатели умышленно предпочитали заключать договор о предоставлении работников вместо трудового договора. И на практике возникало большое количество прецедентов, когда документооборот и расчеты между контрагентами носили формальный характер и направлены не на ведение реальной хозяйственной деятельности, а на незаконную минимизацию налогообложения. Таким образом, с одной стороны это приводило к нарушению норм налогового права и в то же время оказывало негативное влияние на трудовые правоотношения, которые не могли возникать в связи с тем, что потенциальные работодатели предпочитали трудовому договору иные, а, следовательно, это полностью лишало фактического работника всех его трудовых прав.

Таким образом, налоговое право- одна из немногих отраслей публичного права, которая допускает смешение частных и публичных интересов. Как законодатель, так и суды, стараются сохранять баланс между государством и налогоплательщиком, а гарантией этого выступают принципы справедливости, соразмерности и диспозитивности. Конституционный Суд во многих решениях приходит к выводу о том, что законодатель, осуществляя соответствующее правовое регулирование, обязан исходить не только из публичных интересов государства, связанных с его экономической безопасностью, но и из частных интересов физических и юридических лиц как субъектов гражданских правоотношений и внешнеэкономической деятельности.[7] Следовательно, подчеркивается наличие уравновешивания частных и публичных интересов.

На мой взгляд, для более эффективной реализации баланса частных и публичных интересов, необходимо законодательно закрепить принципы налогового права, создать действенный механизм взаимодействия государства и налогоплательщика. Тем не менее, изменения в налоговом регулировании происходят в верном направлении, что выражается в увеличении норм, реализующих баланс частных и правовых интересов.

Список литературы

  1. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 14.07.2005 № 8-П
  2. Новицкий И.Б., Перетерский И.С. Римское частное право. // И.Б. Новицкий, И.С. Перетерский.- М., Юриспруденция, 2000. С. 4
  3. Алекси Р. Сбалансированность, конституционный контроль и представительство. Сравнительное конституционное обозрение. // Р. Алекси. — М., 2006, N 2(55). C. 114
  4. Налоговый кодекс Российской Федерации (часть первая) от 31.07.1998 N 146-ФЗ (ред. от 15.02.2016)
  5. Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 10.09.2010 N А33-17361/2009
  6. Постановление ФАС ЦО от 29.08.2007 N А14-15673-2006/614/34
  7. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 05.02.2007 N2-П ; Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 23.12.2009 N20-П.