УДК 343.1
К ВОПРОСУ О СОУЧАСТИИ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
№39,
Юридические науки
Бароян Лиля Камоевна
Ключевые слова: СОУЧАСТИЕ; УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ; ОРГАНИЗОВАННАЯ ПРЕСТУПНАЯ ГРУППА; COMPLICITY; CRIMINAL LIABILITY; ORGANIZED CRIMINAL GROUP.
В действующем Уголовном кодексе Российской Федерации от 13 июня 1996 г. многие вопросы, касающиеся классификации соучастия на формы и виды остаются в ряду дискуссионных.
В этой связи как своевременные и заслуживающие поддержки следует оценить принятые 1 апреля 2019 г. изменения и дополнения в уголовный закон, которыми предусмотрено уголовное наказание для руководителей преступных сообществ, а также ужесточена ответственность за создание, руководство и участие в них. В частности, УК РФ дополнен новой статьей 210.1, которая устанавливает ответственность за занятие высшего положения в преступной иерархии. За такое преступление может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок от 8 до 15 лет со штрафом в размере до 5 миллионов рублей. Применение условного наказания к таким лицам исключается.
Также внесены изменения, дополнения и уточнения в статью 210 УК РФ «Организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем». Так, из части 1 статьи 210 кодекса выделена в самостоятельную часть норма, касающаяся участия в так называемых «сходках» представителей преступных организованных групп. Участнику такого собрания, так называемой «сходки», грозит лишение свободы от 12 до 20 лет со штрафом до 1 миллиона рублей. Лицу, совершившему преступление, предусмотренное частью 4 статьи 210 и (или) статьей 210.1 УК РФ, не может быть назначено наказание ниже низшего предела или назначен более мягкий вид наказания, чем это предусмотрено данными статьями. Исключается также возможность применения условного осуждения.
Для правильной квалификации содеянного правоприменителю необходимо прибегать к нормам Общей части УК РФ, регламентирующим деятельность организатора, подстрекателя и пособника. Также и при совершении преступления совместными усилиями нескольких лиц, действия каждого из которых содержат лишь часть объективной стороны соответствующего состава преступления, для надлежащей уголовно-правовой оценки совершенного преступления следует руководствоваться нормами института соучастия в преступления, регламентирующими соисполнительство и групповую преступную деятельность.
Однако нормы Общей части уголовного закона по причине их обобщающего содержания и меньшей по сравнению с нормами Особенной части УК РФ казуистичности в описании являются более сложными для применения в практической деятельности. Следует согласиться с Д.А. Мелешко в том, что «квалификация соучастия всякий раз должна начинаться не с определения его вида или формы, а с установления в деянии всех общих признаков этого явления».
В первоначальной редакции уголовного закона 1996 года регламентация института соучастия в преступлении по общему правилу осуществлялась посредством норм Общей части. Незначительные исключения образовывали составы преступлений, объективная сторона которых заключается в организаторских действиях по созданию преступных групп и (или) руководству ими (ст. 208, 209, 210 УК РФ). Несмотря на определенную степень дублирования в указанных составах преступлений действий организатора преступления, установление уголовной ответственности за соучастие в преступлении в подобной форме не входило в противоречие с принципами уголовного права, а было обусловлено повышенной степенью опасности приготовительных к преступлению действий в виде создания преступных групп и руководства их деятельностью. Ответственность организаторов по отношению к совершаемым группой преступлениям носит субсидиарный характер, что не даёт поводов говорить о тождественности содержания указанных статей Особенной части УК РФ нормам института соучастия в преступлении [2]. Другим исключением из указанного правила на момент принятия уголовного закона являлся состав преступления, предусмотренный ч. 1 ст. 359 УК РФ (вербовка, обучение, финансирование или иное материальное обеспечение наемника).
Привлечение к уголовной ответственности лиц в качестве соучастников невозможно без установления в содеянном характеристик, присущих совместной преступной деятельности. Помимо этого, четкое уяснение характеристик совместной преступной деятельности способствует правильному применению всех норм, регулирующих соучастие в преступлении.
Первую группу признаков исследуемого понятия составляют совместность деяния и участие двух и более лиц. Характеризуя внешнее взаимодействие соучастников, первая из названных характеристик предъявляет дополнительные требования к объективной стороне деяния каждого из них, которые не являются обязательными для признания наличия состава преступления в случае совершения преступления лицом индивидуально [3]. Кроме указания законодателем на количественный минимум совместно действующих лиц (два и более), деятельность которых порождает соучастие в преступлении, нельзя забывать об их качественной характеристике, правильное понимание которой позволяет отграничивать совместную преступную деятельность от посредственного причинения вреда, а также группу лиц как уголовно-правовую категорию от группы лиц в криминологическом понимании.
По мнению суда, разъяснившего порядок применения нормы ч. 5 ст. 35 УК РФ, поскольку в составе организованной группы осужденного З. и другого лица не было организатора, другое лицо не принимало участия в совершении незаконных действий с огнестрельным оружием и боеприпасами, оно не могло нести ответственность за эти действия. При таких данных действия осужденного З. по хранению и ношению огнестрельного оружия и боеприпасов, совершенные без участия иных лиц, не могли рассматриваться по правилам о соучастии как совершенные в составе организованной группы. При этом, как пояснил суд, использование в ходе разбойных нападений оружия с боеприпасами, принесенного осужденным З., и приобретение патронов другим участником само по себе не свидетельствовало о совершении осужденным указанного преступления в составе организованной группы и не влияло на выводы суда о квалификации его действий по ч. 1 ст. 222 УК РФ.
Исходя из того, что основанием уголовной ответственности лица является наличие в его действиях всех признаков состава преступления, можно прийти к парадоксальному выводу. В частности, если действия соучастника содержат в себе состав преступления в полном объеме, то при совершении соучастниками одного единого для них преступления необходимо констатировать, что преступление как совместная деятельность двух и более лиц одно, а составов преступления ровно столько, сколько участвовало в совершении преступления лиц.
По мнению А.А. Арутюнова, рассматривать совместную преступную деятельность как простую совокупность деяний, совершаемых соучастниками, является методологически неверным [1]. В обоснование своей позиции криминалист указывает, что действия соучастников функционально связаны между собой. При этом между соучастниками существует определенная субъективная связь, которая выражается в осознании ими совместного характера осуществляемой деятельности. Именно наличие объективной и субъективной связей между соучастниками позволяет достигнуть им той степени интеграции, при которой причинение преступного результата невозможно вменить в вину какому-то конкретному соучастнику, преступление совершается взаимодополняющими действиями лиц, участвующих в его совершении. Следовательно, анализ основания ответственности за соучастие в преступление на уровне отдельно взятого соучастника не отображает всех особенностей возникающих при соучастии связей, а также их значения для достижения преступного результата.
В связи с этим автор обоснованно обращается к фундаментальным положениям системной теории, одним из принципов которой является восприятие целого не просто как совокупности составляющих его элементов, а как феномена, придающего целому дополнительные свойства, которыми не обладают составляющие его элементы, взятые изолированно.
Таким образом, соучастие в преступлении представляет собой систему, обладающую качественно иными свойствами и возможностями, чем простая совокупность составляющих ее элементов – соучастников. Природа ответственности соучастников преступления в российском уголовном законе реализована в виде акцессорного принципа и принципа самостоятельной ответственности, которые дополняют друг друга. Для эффективного противодействия преступности, нормы института соучастия должны носить универсальный характер, что предполагает их закрепление в нормах Общей части УК РФ.
Список литературы
- Арутюнов А.А. Системный подход к общей теории соучастия в преступлении: дис. … канд. юрид. наук. М., 2001.
- Воронин В.Н. Критерии индивидуализации наказания за преступление, совершенное в соучастии // Российский юридический журнал. 2017. № 2.
- Клименко Ю.А. Правила квалификации преступлений, совершенных в соучастии // Журнал российского права. 2017. № 4.
- https://www.dvfu.ru/upload/medialibrary/3fe/диссертация_Субачев.pdf