УДК 343.3/.7

ПРОБЛЕМЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ПОНЯТИЯ ТЕРРОРИЗМА И ПРЕСТУПЛЕНИЙ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ

№36,

Юридические науки

Копейка Сергей Александрович

Научный руководитель: Шигонин А.Б., кандидат юридических наук, доцент.

Ключевые слова: ТЕРРОРИЗМ; АКТ ТЕРРОРИЗМА; ПРЕСТУПЛЕНИЕ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ; ИДЕОЛОГИЯ; КРИМИНАЛЬНОЕ И СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ ЯВЛЕНИЕ; TERRORISM; ACT OF TERRORISM; TERRORIST CRIME; IDEOLOGY; CRIMINAL AND SOCIO-POLITICAL PHENOMENON.

Аннотация: В статье рассматривается проблема определения понятия терроризма в российском уголовном праве с точки зрения его идеологической окраски. Обозначается соотношение терроризма с категорией преступлений террористической направленности. Определяются сущностные признаки терроризма, как многоаспектной деятельности частных лиц, в том числе на фоне сравнения их с признаками, приписываемыми терроризму в зарубежных странах.

Проблема терроризма существует уже довольно давно, а с переходом к эпохе глобализации она только усугубилась. Если ранее эта проблема могла затрагивать лишь некоторые страны, то теперь терроризм ставит под вопрос безопасность всего международного сообщества и является глобальной проблемой. Понимая всю опасность и масштаб данного явления, международным сообществом были разработаны стандарты, нормы и правила, которые определяют межгосударственную политику в области противодействия терроризму и отдельным преступлениям террористического характера.

В этом контексте приняты международные конвенции и заключены договоры о правовой помощи между различными государствами. Однако международное сообщество так и не смогло выработать единое толкование термина «терроризм», что является проблемой в определении понятия терроризма в целом и преступлений террористической направленности в частности.

Этим и обусловлена актуальность данной статьи, целью которой является выявление причин невозможности обособления преступлений террористической направленности в отдельную группу преступных деяний на фоне выявления недостатков законодательного определения понятия «терроризма».

В отдельных зарубежных странах дают различные определения понятия «терроризма» и «преступлений террористической направленности, равно, как и по-разному выделяют их отличительные черты.

Так, в США указывают что «любой гражданин США, который без законных оснований использует или угрожает, пытается или вступает в сговор путем использования оружия массового поражения, если преступление привело к смерти, наказывается смертной казнью или лишением свободы на любой срок или пожизненно» [1, с. 25].

В данном случае указывается на незаконное применение или угрозу применения оружия массового поражения; негативные последствия рассматриваемого деяния в виде смерти.

С другой стороны, в Великобритании, как отмечает С.С. Галченко, — к актам терроризма причисляются «многие акты компьютерного взлома вычислительных, информационных и телекоммуникационных сетей» [2, с. 122].

В Испании законодатель выделяет два основных признака терроризма: способ и место совершения. Взрыв здесь считается единственным способом совершения рассматриваемых деяний, а к местам их совершения относятся аэропорты, порты, станции, вокзалы и иные публичные места. Цель преступления не указана, однако из содержания статей, как отмечает И.С. Власов, вытекает, что эти преступления должны быть совершены в целях нарушения общественного спокойствия и свержения конституционного строя [3, с. 121].

Во Франции уголовным законодательством и вовсе выделяется в качестве отдельного состава преступления экологический терроризм (ст. 421-2 УК Франции) [4, с. 13]. Однако французский законодатель также четко не отграничивает его от смежных составов преступлений.

Исходя из вышеуказанного, можно сделать вывод, что законодатель каждой страны старается учесть и отграничить все возможные формы проявления терроризма и обезопасить своих граждан от преступных, террористических посягательств, но проявляется это по-разному.

Благодаря международному сотрудничеству СССР, а в дальнейшем и его государства-преемника — Российской Федерации, было сформировано отечественное законодательство о противодействии терроризму, на основе которого принимаются разнообразные меры по предупреждению и противодействию терроризму.

Так, в ст. 3 Федерального закона «О противодействии терроризму» дано понятие терроризма, как «идеологии насилия и практики воздействия на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий» [5].

Исходя из данного в законе определения, мы можем выделить такие признаки терроризма, как:

— в основе терроризма лежит идеология насилия;
— терроризм – это многоаспектная деятельность, нацеленная на оказание воздействия на органы государственной власти, органы местного самоуправления или международные организации в процессе принятия ими конкретных решений;
— акты терроризма осуществляются общественно-опасным способом, связанным с устрашением населения и иными формами противоправных насильственных действий.

Многоаспектность терроризма, как насильственной, умышленной, нацеленной на конкретный результат деятельности проявляется в том, что его идеология может воплощаться в различных актах, каждый из которых является преступным деянием. Это и есть преступления террористической направленности.

Любой акт терроризма является уголовно наказуемым деянием, однако УК РФ не позволяет однозначно выделить группу преступлений террористической направленности, поскольку преступления, содержащие в себе черты деяний террористической направленности, содержатся в различных главах УК РФ. Не смотря на то, что в Постановлении Пленума ВС РФ от 09.02.2012 № 1 и указываются квалифицирующие признаки преступлений террористической направленности, к которым ВС РФ относит деяния, предусмотренные статьями 205, 205.1, 205.2, 205.3, 205.4, 205.5, 206, 208, 211, 220, 221, 277, 278, 279, 360 и 361 УК РФ на законодательном уровне на данный момент невозможно, как мы полагаем, однозначно определить рассматриваемую группу преступлений, как самостоятельную, обособленную от иных преступных деяний [6].

На наш взгляд это связано с неоднозначностью законодательного определения понятия терроризма и вытекающего из него понимания категории преступлений террористической направленности. Понятие преступлений террористической направленности можно трактовать довольно широко, ведь оно включает в себя даже те преступления, которые в зависимости от цели и мотивов их осуществления могут признаваться или не признаваться террористическими. Так, например, посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, в целях прекращения его государственной или политической деятельности либо из мести за такую деятельность, квалифицируется по статье 277 УК РФ, однако, если целью такого деяния будет являться дестабилизация органов государственной власти или международных организаций, то данное деяние может быть квалифицировано по статье 205 УК РФ.

Но всё же, что должно пониматься, под понятиями «терроризм» и «преступление террористической направленности»? Мы полагаем, что раскрыть сущность исследуемой группы преступлений возможно, чётко определив понятие самого терроризма не как негативного социального явления, о чём говорится в ныне действующем законе о противодействии терроризму, а как деятельности, состоящей из отдельных преступных актов. Нечёткость с практической точки зрения данного законодателем определения терроризма влечёт за собой неясность, касаемо определения понятия «преступлений террористической направленности» и выделения их наукой уголовного права в отдельную группу.

А.Н. Тарбагаев считает, что понятие терроризма является размытым, так как в него включается идеология насилия и неполный круг лиц, организаций, на которые воздействуют террористы путём устрашения населения, с целью принятия решений этими организациями [7, с. 101]. Так же отметим, что чёткого закреплённого понятия «терроризм» в международных правовых актах также не наблюдается.

Так, например, в ч. 1 ст. 1 Шанхайской конвенции о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом от 15 июня 2001 г., участником которой является и Россия, определение понятия терроризма связывается с тем, как договаривающиеся стороны сами определяют рассматриваемое явление, и какие деяния они признают в качестве преступлений. Расширить столь ограничивающее положение п. а) ч. 1 ст. 1 указанного акта стремится п. б) той же статьи, где перечисляются признаки иных деяний, которые являются террористическими [8].

Так, в Конвенции говорится, что в контексте терроризма следует рассматривать деяния, направленные на:

— лишение жизни какого либо гражданского лица или любого другого лица, не принимающего активного участия в военных действиях в ситуации вооруженного конфликта;
— причинение ему тяжкого телесного повреждения;
— нанесение значительного ущерба какому либо материальному объекту;
— равно как организация, планирование такого деяния, пособничество его совершению, подстрекательство к нему.

Можем отметить, что таким образом договаривающиеся стороны определяют способы совершения преступлений террористической направленности.

Тем не менее, определение «терроризма» остаётся размытым, а указанные выше положения п. а) ч. 1 ст. 1 указанной Конвенции и вовсе, на наш взгляд, создают ситуацию, при которой отдельные государства могут злоупотреблять своим правом на определение преступлений террористической направленности, а некоторые – наоборот, не учитывать террористический характер тех или иных деяний.

Следует упомянуть, что на двадцать третьем пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств — участников СНГ был принят Модельный закон «О борьбе с терроризмом», в ст. 1 которого указано, что «терроризм является наиболее опасной формой политического экстремизма, связанной с шоковым воздействием на массовое сознание и сознание государственных и общественных деятелей и заключающаяся в применении насилия либо угроз его применения, посредством чего через устрашение физических лиц осуществляется управление их поведением в выгодном для террористов направлении и достигаются преследуемые террористами цели» [9].

Исходя из вышеуказанного, можем заметить, что при определении терроризма, как правило, прибегают к указанию способов и целей его осуществления. Нет определения, раскрывающего иные сущностные признаки «терроризма» и составляющих его преступлений.

Исходя из этого, каждое государство и каждый автор может интерпретировать понятие «терроризма» по-своему. Так, законодателем даётся определение терроризма в указанном выше федеральном законе, а до его принятия было совсем иное — описывающее терроризм как правонарушение, преступление, а не как опасное социальное явление.

Как закреплялось в ст. 3 ранее действующего ФЗ «О борьбе с терроризмом», терроризм:

— насилие или угроза его применения в отношении физических лиц или организаций, а также уничтожение (повреждение) или угроза уничтожения (повреждения) имущества и других материальных объектов, создающие опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, осуществляемые в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения, или оказания воздействия на принятие органами власти решений, выгодных террористам, или удовлетворения их неправомерных имущественных и (или) иных интересов;

— посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность; нападение на представителя иностранного государства или сотрудника международной организации, пользующихся международной защитой, а равно на служебные помещения либо транспортные средства лиц, пользующихся международной защитой, если это деяние совершено в целях провокации войны или осложнения международных отношений.

Законодатель не придавал идеологическую окраску рассматриваемому явлению, что позволяло более чётко, без оценочного подхода, трактовать его и отдельные акты терроризма. Ныне действующее определение «терроризма» является более гибким. С одной стороны это позволяет включить в перечень преступлений террористической направленности новые преступления, отвечающие современным реалиям, в результате возможного процесса криминализации, однако, с другой стороны – это всё ещё не позволяет разрешить вопрос о чётком выделении группы преступлений террористической направленности.

Анализируя приведённые выше понятия, нормы и высказывания, можно говорить о том, что к терроризму, а равно к преступлениям террористической направленности должны быть отнесены те деяния, которые представляют общественную угрозу и посягают на коллективную безопасность людей с конкретной целью: дестабилизации органов власти, международных организаций, воздействие на принятие ими решений.

Но мы полагаем, что давать определение терроризму необходимо через ключевые, сущностные черты, которые характерны, в том числе, для всех преступлений террористической направленности. И это не только средства и цели совершения рассматриваемых деяний. К таким признакам можно относить форму вины, указание на то, что такими деяниями затрагиваются все аспекты общественной безопасности (а не только экологическая, кибернетическая и т.п., как отмечается в отдельных государствах). Важно понимать, что терроризм – это многоаспектная деятельность частных лиц, а не государства, которая может проявляться в одном или нескольких актах террористической направленности.

Для целей практического применения рассматриваемого понятия не достаточно осознавать его, как негативное явление современного общества, основанное на идеологии, о которой также нет чёткого понимания. Терроризм и все его составляющие акты террористической направленности должны восприниматься и как опасное криминальное и социально-политическое явление, и как конкретное деяние или ряд деяний, угрожающих безопасности общества и государства [10].

Под терроризмом должна пониматься деятельность, сопряжённая с применение насилия или угрозой его применения, что носит социальный и политический характер, осуществляемая с целью воздействия на принятие решений органами государственной власти (ОМС) или органами международного сообщества, либо — дестабилизации их деятельности, а также идеологически обоснованное управление поведением физических лиц, путём их устрашения.

Список литературы

  1. Глазкова Л.В., Грудинин Н.С. Уголовная ответственность и система противодействия террористической преступности в США и Великобритании [Текст]/ Л.В. Глазкова, Н.С. Грудинин// Научный вестник. – 2016. – № 3. – С. 19-27.
  2. Галченко С.С. Понятие терроризма в уголовном праве Англии, США и стран континентальной Европы [Текст]/ C.С. Галченко// Общество и право. – 2013. – №1 (43). [Электронный ресурс] URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ponyatie-terrorizma-v-ugolovnom-prave-anglii-ssha-i-stran-kontinentalnoy-evropy (Дата обращения: 12.05.2021).
  3. Власов И.С. Зарубежное законодательство в борьбе с терроризмом. [Текст]/ И.С. Власов// М.: Изд-во «Городец-издат». – 2002. – С. 144.
  4. Имамова Л.Ф. Преступления террористической направленности: понятие, виды и особенности квалификации. [Текст]/ Л.Ф. Имамова// Выпускная квалиф. работа. – Челябинск. – 2017 – С. 71.
  5. Федеральный закон от 06.03.2006 N 35-ФЗ (ред. от 08.12.2020) «О противодействии терроризму»// СПС «Консультант Плюс». [Электронный ресурс] URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_58840/ (Дата обращения: 16.05.2021г.).
  6. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.02.2012 N 1 (ред. от 03.11.2016) «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности»// СПС «Консультант Плюс». [Электронный ресурс] URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_125957/ (Дата обращения: 16.05.2021г.).
  7. Тарбагаев А.Н. Проблемы уголовно-правовой квалификации терроризма. [Текст]/ А.Н.Тарбагаев// Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. – 2013. – № 1. – С. 101.
  8. Шанхайская конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом (Заключена в г. Шанхае 15.06.2001)// СПС «Консультант Плюс». [Электронный ресурс] URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc
    &base=INT&n=10208#LpTiAgSVZnuOAdtG (Дата обращения: 16.05.2021г.).
  9. Модельный закон «О борьбе с терроризмом» (Принят на двадцать третьем пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств — участников СНГ (постановление N 23-5 от 17 апреля 2004 года)// СПС «Гарант». [Электронный ресурс] URL: http://base.garant.ru/2569097/ (Дата обращения: 16.05.2021г.).
  10. Боричев К.В., Павлик М.Ю. К вопросу об определении понятия «терроризм». [Текст]/ К.В. Боричев, М.Ю. Павлик// Проблемы и перспективы развития современной юриспруденции/Сборник научных трудов по итогам международной научно-практической конференции. – Воронеж. – 2014. – 08 декабря. – С. 117. [Электронный ресурс] URL: https://izron.ru/articles/problemy-i-perspektivy-razvitiya-sovremennoy-yurisprudentsii-sbornik-nauchnykh-trudov-po-itogam-mezh/sektsiya-6-ugolovnoe-pravo-i-kriminologiya-ugolovno-ispolnitelnoe-pravo-spetsialnost-12-00-08/k voprosu-ob-opredelenii-ponyatiya-terrorizm/ (Дата обращения: 17.05.2021г.).
  11. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ// СПС «Консультант Плюс». [Электронный ресурс] URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_10699/ (Дата обращения: 25.05.2021г.).