УДК 343.237
ФОРМЫ СОУЧАСТИЯ ПРИ СОВЕРШЕНИИ ХИЩЕНИЙ
№27,
Юридические науки
Гарачук Кирилл Витальевич
Ключевые слова: СОУЧАСТИЕ; ГРУППА ЛИЦ; ГРУППА ЛИЦ ПО ПРЕДВАРИТЕЛЬНОМУ СГОВОРУ; ОРГАНИЗОВАННАЯ ГРУППА; ПРЕСТУПНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ; ХИЩЕНИЕ; КРАЖА; ГРАБЕЖ; РАЗБОЙ; ВЫМОГАТЕЛЬСТВО; COMPLICITY; A GROUP OF PERSONS; A GROUP OF PERSONS BY PRIOR AGREEMENT; AN ORGANIZED GROUP; A CRIMINAL ORGANIZATION; THEFT; ROBBERY; EXTORTION.
В теории уголовного права о формах соучастия и до сих пор нет одинакового мнения. О формах соучастия велись дискуссии еще в дореволюционном праве. Кроме того, одними исследователями используется понятие «вид» в одних случаях, другими учеными применяется понятие «форма», что говорит о незавершенности концепции форм соучастия в отечественном уголовном праве. К тому же и действующий Уголовный кодекс не решил указанных вопросов – в нем не применяются такие термины, как «форма», «вид» для разграничения групповых и организованных форм совершения преступлений [5, c. 7].
Как свидетельствует анализ классификаций соучастия, получивших наибольшую поддержку в науке уголовного права, во многом это объясняется отсутствием единого основания для классификации соучастия по формам.
По объему выполненных действий можно выделить такие разновидности соучастия хищений:
1) Каждый соучастник хищения, который является членом преступной группы, полностью выполняет все действия, которые образуют объективную сторону состава преступления;
2) Соучастник выполняет лишь часть действий, которые входят в объективную сторону состава хищения. Это своеобразное распределение ролей между соучастниками.
Причем, во второй группе рассматриваются самые характерные разновидности соучастных действий в зависимости от времени их совершения в процессе совместного совершения преступления и от способа законодательной конструкции некоторых составов хищений, а именно:
а) действия, которые, если рассматривать их изолированно от деяний других соучастников, составляют покушение на хищение;
б) совершение действий, представляющих собой непосредственное завладение чужим имуществом;
в) действия лиц, не связаны с самим процессом изъятия чужого имущества, совершенных непосредственно после такого изъятия до момента окончания хищения с целью удержания этого имущества и обращения его в собственность соучастников;
г) действия, совершенные уже после юридического окончания преступления, но по-своему характеру является изъятием или обращением чужого имущества в свою собственность или собственность соучастников [2, c. 12].
Соучастником хищения признается лицо, которое полностью или частично исполнило объективную сторону определенного состава хищения, то есть непосредственно участвовала совместно с другими лицами (соисполнителями) в процессе завладения чужим имуществом, или, хотя и не принимала непосредственное участие в завладении чужим имуществом, полностью или частично выполнило действия, входят в объективную сторону состава хищения и обеспечивают другим соучастникам доступ к чужому имуществу [3, c. 18].
В части 2 статьи 33 УК РФ указание на то, что опосредованное выполнение могут образовывать только случаи использование лиц, которые, согласно закону, не подлежат уголовной ответственности, потому что такое указание не охватывает ситуации, когда для совершения преступления используются деликтоспособные лица, подлежащие ответственности за неосторожное причинение вреда [1].
На основании толкования статьи 33 УК Российской Федерации и анализа положения о необходимости при назначении наказания соучастникам учитывать характер и степень участия каждого из них в совершении преступления прослеживается, что не только деяния организатора, подстрекателя и пособника, но и действия исполнителя (соисполнителя) следует квалифицировать со ссылкой на соответствующую норму Общей части (ст. 33 УК РФ) [1].
По нашему мнению, другое решение этого вопроса, при отсутствии самостоятельной правовой оценки деяния исполнителя, исключает возможность самостоятельной юридической оценки других видов соучастия, если они совпадают с со исполнительством. Исключение составляют лишь случаи, когда вопросы соучастия нашли непосредственное отражение в Особенной части УК РФ, например, при определении отдельных форм соучастия как конститутивных или квалифицирующих признаков состава преступления.
Во всех преступлениях против собственности, относящихся к хищениям, совершению таких преступлений группой лиц по предварительному сговору выступает признаком, который повышает их общественную опасность и соответственно влияет на квалификацию. Относительно функций участников группового хищения высказаны разные точки зрения, сторонники наиболее распространенной из которых ограничивают состав группы исключительно со исполнительством при совершении хищений [4].
Исследуя влияние указанного квалифицирующего признака на существенное повышение общественной опасности преступления в целом, и хищений в частности, а также анализируя историю принятия УК РФ, приходим к выводу, что при формулировке квалифицированного состава групповых хищений законодатель учитывал повышенную опасность не «непосредственного» участия в совершении этого рода деяний, а именно в «общности» совершения хищений.
Вместе с тем действующее определение преступления, совершенного по предварительному сговору группой лиц, не содержит ссылки на характер выполняемых участниками такой группы ролей, что не исключает противоречивого решения этого вопроса в теории и на практике.
Преступление признается совершенным по предварительному сговору группой лиц, если его совместно совершили несколько лиц (два или более), которые заранее, то есть до начала преступления, договорились о совместном его совершения путем выполнения взаимно согласованных функций в процессе осуществления единого для группы преступного намерения, независимо от роли, которую они при этом выполняли.
Формулируя в Уголовном кодексе понятие организованной группы, законодатель закрепил ряд объективных и субъективных его признаков, среди которых основными являются качественные признаки организованной группы: устойчивость и предварительная организованность участников группы для совершения одного или нескольких преступлений. В этом отношении предыдущая организованность выступает как особая форма выражения предыдущего заговора, для раскрытия содержания которой следует не механически противопоставлять эти два понятия, а определить те признаки и свойства, которые, дополняя обычный предварительный заговор, превращают последний в качественно новое явление – предварительную организованность [5].
Главным отличительным признаком преступной организации может выступать количественный признак: под преступной организацией следует понимать стойкое иерархическое объединение нескольких лиц, а объединение двух или более организованных групп. Включение в законодательство определение преступной организации, указанного объективного признака, позволит избежать практических ошибок при разграничении организованных форм преступной деятельности.
Преступление признается совершенным преступной организацией, если он совершен лицами, входящие в состав преступного объединения двух или более организованных групп, члены которого или структурные части которого предварительно сорганизовались для совместной преступной деятельности, или руководства или координации преступной деятельности других лиц, или обеспечения функционирования как самой преступной организации, так и других преступных групп [5].
Далее обоснуем особенности квалификации отдельных хищений, совершенных в соучастии. При квалификации краж, совершенных в соучастии, приоритет субъективного признака тайности изъятия чужого имущества распространяется и на случаи совместного совершения такого изъятия. Главное, чтобы каждый соучастник преступления осознавал, что тайность изъятия имущества присутствует не только в его личных действиях, но характерна для преступной группы в целом.
Итак, действия соучастника, который ошибочно считает, что он берет участие в открытом завладении чужим имуществом, следует квалифицировать как покушение на грабеж, совершенное в соучастии. А в случае применения к потерпевшему насилия (в зависимости от насилия) – покушение на насильственный грабеж или разбой, совершенный в соучастии.
При разграничении действий соучастников по характеру их участия в похищении, а также деяний соучастников и лиц, которые являются только причастными к таким преступлениям, суды должны тщательно исследовать все объективные обстоятельства совершенного преступления (время, место, обстановку, особенности способа угона, свойства похищаемого предмета).
При разграничении соучастия в грабеже от смежных составов преступления прежде всего необходимо учитывать субъективный признак: общность умысла соучастников на открытое завладение чужим имуществом. При предварительном сговоре группы лиц на грабеж должно быть согласие о совершении именно грабежа или же соучастники должны предполагать возможность совершения этого преступления. В случае отсутствия предварительного сговора каждый соучастник должен осознавать факт присоединения своих усилий именно к открытому похищению [5].
Указано, что от соучастия в насильственном грабеже следует отличать случаи, когда один из соучастников применяет насилие к потерпевшему для обеспечения тайности изъятия имущества исполнителем похищения. Во всяком случае, применение к потерпевшему насилия, если оно не выступало как средство изъятия имущества, не может изменить тайного способа похищения.
Правильная квалификация разбоев, совершенных в соучастие, обусловленное спецификой законодательной конструкции этого состава преступления. Трудности при квалификации действий соучастников разбоя возникают, как правило, в тех случаях, когда такие действия совершены уже после юридического окончания преступления, но по своему характеру составляют изъятие или обращение чужого имущества в свою собственность или собственность соучастников [5].
Значительное внимание в уголовном законодательстве уделено решению вопросов, связанных с признанием вымогательства как своеобразной формы подстрекательства к хищению, то есть, когда вымогатель и потерпевший от этого преступления являются соучастниками в завладении чужим имуществом. Приведенные в уголовном праве варианты решения этой проблемы и определяет условия, при которых вымогательство может выступать как средство подстрекательства к хищению: особый статус потерпевшего в отношении имущества, которое должно быть чужим не только для вымогателя, но и для потерпевшего; вымогатель, выдвигающий под угрозой соответствующее требование, должен осознавать, что своими действиями склоняет лицо к совершению конкретного преступления против собственности; только и угроза вымогателя, совмещенная или не совмещенная с применением физического насилия, может выступать как способ подстрекательство к хищению, исключающее возможность признания в действиях потерпевшего признаков крайней необходимости [4].
Выводы. На основании комплексного исследования хищений, совершенных в соучастии, осуществлен юридический анализ форм соучастия, закрепленные в Общей части УК России, и установлены признаки, по которым можно провести их разграничение. Так, к хищениям, совершенным по предварительному сговору группой лиц, следует относить не только случаи со исполнительства, но и соучастие с распределением ролей в процессе совершения единого для группы преступного намерения.
Список литературы
- Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 27.12.2018) (с изм. и доп., вступ. в силу с 08.01.2019)
- Тельнов, П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении: уч. пособ. / П. Ф. Тельнов. – М.: РИО ВЮЗИ, 2013. – С. 12.
- Быков, В.М. Виды преступных групп: проблемы разграничения // Уголов. право: Науч.-практ. журн. – 2015. –№2. – С. 18-21.
- Галиакбаров, Р.Р. Квалификация преступлений по признаку их совершения организованной группой // Рос. юстиция. – 2017. – № 4. – С. 47-49.
- Печников, Н.П. Соучастие в преступлении: теория и проблемы практики: конспект лекций / Н.П. Печников. – Тамбов: Изд-во Тамб. гос. техн. ун-та, 2016. – 56 с.