УДК 343.7

МОМЕНТ ОКОНЧАНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

№25,

Юридические науки

Сидоркин Вадим Сергеевич

Ключевые слова: ПРЕСТУПЛЕНИЕ; МОМЕНТ ОКОНЧАНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ; СОСТАВ ПРЕСТУПЛЕНИЯ; ФОРМАЛЬНЫЙ СОСТАВ; МАТЕРИАЛЬНЫЙ СОСТАВ; УСЕЧЕННЫЙ СОСТАВ; CRIME; THE TIME OF THE CRIME; CRIME STRUCTURE; FORMAL COMPOSITION; MATERIAL STRUCTURE; A TRUNCATED PART.

Аннотация: В статье речь идет об оконченном преступлении. Указывается на различие оконченного преступления и окончания преступления как стадии совершения преступной деятельности. Рассматриваются юридический (правовой) и фактический моменты окончания преступления, показывается их влияние на квалификацию преступления как оконченного. Приводятся примеры постановлений Пленума Верховного Суда РФ о моменте окончания конкретных преступлений.

Момент окончания преступления, можно сказать, представляет собой юридическую фикцию, благодаря которому различные по своему фактическому окончанию преступления, объявляются оконченными в определенный момент развития преступного деяния.

Конструкция оконченного преступления воспроизводит юридический момент окончания преступления, поэтому, последний, в свою очередь, зависит от вида конструкции состава оконченного преступления.

Варианты юридического момента окончания преступления в зависимости от вида конструкции состава распределяются следующим образом: при использовании конструкции материального состава юридический момент окончания устанавливается на стадии наступления преступного результата и придания ему юридического выражения.

Сходным по своей конструкции видится состав опасности, в котором в уголовном законе по аналогии с материальным составом указаны общественно опасные последствия, однако момент окончания преступления связан только с угрозой наступления таких последствий.

В формальном составе юридический момент окончания преступления переносится на стадию совершения деяния. В этом случае преступный результат не воплощается в норме уголовного закона, но это не означает его отсутствие. Поэтому правильнее признать утверждение о том, что на формальный состав результата не влияет время окончания преступления.

В усеченном составе момент окончания преступления связан с началом совершения деяния (но по своему описанию этот состав не отличается от формального состава). Наиболее сложными признаются комбинированные составы, сочетающие различные вариации момента окончания преступления (например, стадия наступления результата деяния или планирование и исполнение деяния и др.).

Анализ уголовного законодательства РФ показывает, что с очевидностью прослеживается приоритет использования конструкций, не связанных с обязательным установлением преступных последствий (их доля составляет 73,3 %). Доля же применения законодателем конструкции материального состава сравнительно невелика и составляет 26,7 %.

Выбор конструкции состава преступления представляется важной задачей, решение которой демонстрирует волю законодателя признать преступление оконченным на определенной стадии механизма преступного деяния. При этом, на первый взгляд, все выглядит достаточно просто: правоприменитель определяет вид конструкции состава, в результате чего получает представление о моменте окончания преступления (в преступлениях с материальным составом момент окончания должен связываться с наступлением последствий; с формальным составом — с совершением деяния; с составом планирования — с приготовительными действиями и т. д.). Однако в большинстве случаев правоприменитель сталкивается как с трудностями определения вида состава оконченного преступления, так и момента окончания преступления (даже при верном установлении вида конструкции) из-за неточности, неясности, неоднозначности текста закона [2, с. 55].

Именно поэтому существуют четкие связи между конструкцией преступления и временем совершения преступления, приводящие к тому, что, с одной стороны, представление о структуре состава очерчивает границы времени совершения преступления, а с другой стороны, состав преступления указывает на использование определенной конструкции преступления.

Например, исходя из толкования момента окончания разбоя, предложенного Пленумом Верховного Суда РФ в Постановлении № 29 от 27 декабря 2003 г. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» [5], можно сделать вывод об использовании законодателем конструкции усеченного состава, связывающей юридический момент окончания преступления с моментом нападения (иначе говоря, с начальным этапом стадии совершения деяния).

Особую сложность представляет установление усеченного состава преступления, поскольку, как уже указывалось выше, по своему описанию в норме уголовного закона такой состав идентичен формальному. В этом случае определение вида конструкции состава и, соответственно, момента окончания преступления должно основываться на смысловом значении тех терминов, которыми обрисовывается преступное деяние. Такое значение должно свидетельствовать об установлении момента окончания на начале совершения преступления, независимо от дальнейших действий виновного.

Например, термин «принуждение», используемый в составах преступлений, предусмотренных ст. 120, 133, 179, 240, 302 УК РФ[1], означает действия, направленные на получение желаемого результата, т.е. предполагается, что кто-то заставляет совершить действия, которые могут привести к желаемому результату либо не достигнуть его [4, с. 585].

Думается, использование такой формулировки при описании деяния демонстрирует установление момента окончания преступления на начальном этапе его совершения, т. е. предполагает усеченный состав.

Другая ситуация с использованием термина «воспрепятствование». Несмотря на то, что лексическое значение данного термина, означающего создание препятствий с целью недопущения чего-либо [4, с. 198], также предполагает деятельность, результат которой отдален от совершаемых действий (что в принципе должно свидетельствовать об усеченном составе преступления), конструкция состава преступления с использованием этого термина может быть различной. Это связано с включением в его содержание в нормах уголовного закона различных смысловых нагрузок. Например, в составе воспрепятствования осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий (ст. 141 УК РФ) данный термин означает любое вмешательство в деятельность, независимо от того, были ли реализованы избирательные права субъектом[3, с.24].

Такое смысловое значение предполагает наличие усеченного состава. Иная ситуация имеет место в составе воспрепятствования законной предпринимательской или иной деятельности (ст. 169 УК РФ), поскольку в диспозиции статьи законодатель наполняет данный термин следующим содержанием: «Неправомерный отказ в государственной регистрации, неправомерный отказ в выдаче специального разрешения» и т.д., что предполагает оконченные формы поведения должностного лица. Соответственно, данный состав следует признать формальным, а не усеченным.

Таким образом, определение вида конструкции состава оконченного преступления представляет собой достаточно сложный процесс, решение задач которого зависит в первую очередь от того, насколько точно в уголовном законе конструкция состава преступления получила описание, что позволяет перейти ко второй главе исследования, посвященной способам и правилам описания конструкции состава преступления и момента окончания преступления в диспозициях статей Особенной части УК РФ.

Список литературы

  1. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 27.12.2019) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. ст. 2954.
  2. Ермакова О. В. Законодательные конструкции составов преступлений и их влияние на определение момента окончания преступления. Барнаул: БЮИ МВД России, 2017. 149 с.
  3. Ермакова О.В. Юридический момент окончания преступления и его связь с конструкцией состава преступления // Уголовный закон Российской Федерации: проблемы правоприменения и перспективы совершенствования Сборник материалов межвузовской научно-практической конференции, посвященной 300-летию российской полиции. Главный редактор П.А. Капустюк. Ответственный редактор Р.А. Забавко. 2018. С. 23-26.
  4. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Аз. 608 с.
  5. Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 29 от 27 декабря 2003 г. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» // Бюл. Верховн. Суда РФ. 2003. №2.
  6. https://zakoniros.ru/?p=35034